Сценарист. Альманах. Выпуск 5 - Коллектив авторов

Ксения с очень прямой спиной сидела в углу и не могла понять, что происходит. Женщина, которая пыталась на свадьбе кормить её рыбой – мать, сидела рядом, тянула стакан к Ксениному рту и уговаривала выпить воды.

Полька принесла с кухни на животе огромное блюдо с кутьёй. Потом пили, не чокаясь, много говорили по очереди, Антон Петрович особенно долго и многозначительно про то, что улицы Москвы потеряли своего выдающегося экскурсовода, даже Ксенин брат, – откуда он там взялся? – что-то промычал. Тум ходила плакать и курить на балкон, где так и лежал забытый коридорный коврик, Соломин играл на волынке, а потом всё пропало, попадало куда-то вниз и перед глазами остался один только лес, иссиня-чёрный лес.

22. Ксения, много дней не мывшаяся, осунувшаяся, молча лежала на кровати и смотрела в потолок с разводами от недавного потопа. Мать села к ней, попыталась обнять её, притянуть к себе, как младенца, как тогда это сделал Лёша. Ксения не сопротивлялась, но и не помогала, она вообще ничего не делала. Мать долго возилась, то роняла Ксению на диван как куклу, то пыталась обнять – не знала, с какой стороны подсесть. Наконец, после долгой возни всё же притянула её к себе, поцеловала несколько раз в щеку и сама заплакала.

МАТЬ: Ну что ты, зачем себя хоронишь? Ты вон какая молодая, красивая, у тебя в жизни столько будет всего. Замуж выйдешь снова и детей родишь.

Тут мать замолчала, поняла, что сказала лишнее. Оглядела комнату.

МАТЬ: Ремонт вот надо сделать.

Но Ксения не отреагировала, она смотрела, не отрываясь, на hand-made календарь из настоящих листьев, который висел над кроватью. Там был тот же июнь.

23. Ксения сидела за столом на кухне и жадно-жадно ела тушёную капусту. Радостная мать подкладывала ещё.

МАТЬ: Ешь-ешь. Кушай. Потом ещё курочки потушу.

24. Потом Ксению долго рвало в туалете. Длинные её волосы падали прямо на кольцо унитаза. Мать стучалась к ней, но Ксения не открывала. Она приподнялась, достала резинку для волос из пластмассовой коробки на полке, завязала волосы. Подошла к раковине, посмотрела в зеркало на своё осунувшееся лицо и – улыбнулась.

КСЕНИЯ: Да, мам, всё хорошо у меня будет.

25. Ксения мылась в ванной, медленно, как будто она делала впервые, выжимала себе на руку шампунь, массировала голову, перебирала пряди. Взяла мочалку, выдавила на ней гель, острожно принялась водить мочалкой по телу, погладила живот и пах. Потом медленно опустилась на колени и занесла над собой душ.

26. Ехала в метро. Поезд затормозил. Из вагона стали выходить люди. Рядом с Ксенией освободилось место, она внимательно посмотрела на него.

27. Прямоугольная лампа гудела особенным, больничным звуком. Ксения смотрела на неё и на пористый потолок, к которому лампа была приделана. Заклацали металлические инструменты, Ксения зажмурила глаза от боли и лежала так какое-то время. Наконец, врач-гинеколог отошла к раковине и сняла перчатки.

ВРАЧ: Можно одеваться.

Ксения слезла с кресла, одёрнула сарафан, села на кушетку.

ВРАЧ: Беременности нет. Не увидела.

КСЕНИЯ: Как нет?!

ВРАЧ: Не беременная. Вот и нет.

Врач села за стол и принялась заполнять карту.

КСЕНИЯ: А месячные?

ВРАЧ: Что месячные?

КСЕНИЯ: Задержка – три недели. И рвет.

ВРАЧ: Бывает. Стресс. Съела что-нибудь не то. Сходите к терапевту.

28. На кухне Ксения стащила большую подвесную тумбу и со всей силы швырнула её на пол. Лекарства, спреи, таблетки, тюбики, презервативы – посыпались на пол. Потом Ксения взяла телефон, позвонила креативному.

КРЕАТИВНЫЙ: Ксюша!…

КСЕНИЯ: Ненавижу, гад, тебя и всю эту херню! Проклинаю!

КРЕАТИВНЫЙ: Ты что?!

Ксения разодрала телефон на части. Вытащила батарейку. Бросила всё это под кровать.

29. Ксения шла по парку, который был чем-то похож на лес. Мимо вперемешку с солнечными лучами сыпались скейтеры, велосипедисты, дети в колясках, лица в солнечных очках.

КСЕНИЯ (тихо пела на ходу): О-дууу, лок-лок, дышль-малышль, но-но-нак-нак! Ака-ака-ока-око! Оууууууууу уууууууууууууу! Уууууууууууууууууууууууууууоооооня! Ууууууууууууууууууо-яю! Юююююлаааааааяяяя, юлаяяяяяя, за-зо-за, накри-кри-кри – ууудма-удмаааа….Мана-манна-ох-маннна-охи! Хихи-хи-хи-хихи-хиппиня! Пинь-пинь-пинь-зинь-тинь-перевинь! Пере-кон, пере-лон, пере-вжик-перелук-перелю! Лю-лю-лю! Люб-ла-ла-лака, люблак-а-люблак!… Ла-лас-лас-ласооня-оооо-коласоня!

Некоторые с удивлением косились на неё и даже оборачивались. Ксения подошла к пруду, села на берег. Рядом прошла тощая девица с перегидрольными волосами, подошла к кромке и вытащила одну из пяти пивных полуторалитровок, стоящих в воде.

30. Уже давно стемнело. Ксения шла по той же парковой аллее уже за руку с парнем. Он был высокий, светлый, короткостриженный, то ли накаченный, то ли начавший полнеть – и всем этим немного напоминал Ксениного брата. Они шагали в составе большой, пьяной компании, среди которой была та самая перегидрольная девица. Она отпила из пивной полуторолитровки и передала бутылку парню рядом с собой. Стали передавать по кругу. Ксения тоже отпила и засмеялась. Её спутник визгливо хохотнул и сжал рукой её зад.

31. Ксения лежала на траве в парке на постеленной на земле куртке. Парень двигался на ней быстро и отчаянно, как подросток. Она смотрела на тёмное, без единой звезды, небо.

32. Тум стояла на диване босая и сдирала обои в комнате Лёши и Ксении, сбрасывая их на пол.

ТУМ: Это хорошо, что она не на тебя упала… Ты какой цвет стен хочешь? Я говорила, или нет?! Я работа маляром. Целых 1,5 года, прикинь! Ты тут?!

КСЕНИЯ (прошептала): Нет.

Она сидела в ванной на крышке унитаза и ждала, когда Тум свалит.

Тум спустилась с дивана на пол. Стала ползать по полу и собирать нарваные обои. Заметила под диваном крышку телефонного корпуса. Достала все его части, собрала телефон, включать не стала, просто положила его на стеллаж.

Ксения с отвращением посмотрела на себя в зеркало в ванной.

Тум вышла в коридор с мусорным пакетом. Увидела там Лёшин рюкзак. И сразу заплакала. Обулась, постучалась в дверь ванны.

ТУМ (стараясь говорить нормальным голосом): Ксюш, я побегу. Но приду ещё обязательно.

Ксения услышала звук хлопнувшей двери. Вышла из ванной. Увидела на стеллаже свой собранный телефон. Включила его. Тот сразу завибрировал и запищал. Телефон зазвонил. Ксения почему-то сняла трубку, заметила в коридоре рюкзак Лёши через арку двери.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (с таким обычно звонят из банков): Ксения Александровна?

КСЕНИЯ (сразу ответила): Она умерла.

И положила трубку.

33. Снимала свою одежду с полок, прямо с вешалками кидала свитера, сарафаны, рубашки и блузки в чёрные мусорные пакеты. В кориродоре – босоножки, кеды, шлёпанцы, плащ и куртка, тушь на зеркале, помаду, – утромбовала в пакет. Потом наступил черёд её книг и дисков. Лёшины оставляла; всё своё складывала в мешки. В ванной сгребла все шампуни, прокладки, тампоны, крема, женские бритвы, свою зубную щётку – всё, что могла найти.

В комнате осмотрелась, кинула в один из пакетов свой мобильный. Вдруг увидела свой ноут на стеллаже. Взяла его, положила на пол, раскрыла. Принесла из кладовки молоток и ударила им несколько раз по экрану, по разъёмам и крышке.

Швырнула то, что осталось от компьютера в один из пакетов.

Потом взвалила несколько из них себе на спину и отнесла до мусорных баков.

Потом снова взвалила два или три и ушла на помойку, потом снова взвалила и спустилась по лестнице…

34. Ксения, как Лёша постриженная, одетая как Лёша, невероятно теперь на него похожая – шла широким Лёшиным шагом вдоль Чистопрудного бульвара, с Лёшиным же рюкзаком за плечами. У памятника Тургеневу толпа глазела на исполняющих музыку индейцев, или тех, кто под них косил. Музыка была экзотическая и явно напоминала о пустыне, ветре и свободе. Народ огибал музыкантов полукругом, оставляя между собой и ними пустое пространство. В нём самозабвенно кружилась алкашка, её цветастая длинная юбка и надетая сверху спортивная футболка закручивались от движений.

Лёша-Ксения остановилась у ларька, купил самсу, сел на скамейку и стал жевать. К ней подсела запыхавшаяся и очень счастливая алкашка и, толком не отдышавшись, попросила денег. Лёша-Ксения отдала ей сдачу от самсы. Алкашка кивнула, моментально куда-то спрятала деньги и пошла танцевать дальше.

35. Вечером Лёша-Ксения сидела на полу, разбирая Лёшины книги и карты. Она снимала их со стеллажа, протягивая вверх руки. Потянула за что-то и несколько книг упали ей на голову.

ЛЁША-КСЕНИЯ (выругалась): Проклятье!

36. Тум припарковала свою старенькую иномарку во дворе Ксениного и Лёшиного дома. Она потёрла пирсинг на брови. Вылезла из машины, достала из багажника две банки с краской и вдруг застыла с ними в руках. Впереди по двору шёл будто бы Лёша, в руках у него был пакет с продуктами. Увидев его, перекрестилась ещё совсем нестарая соседка. За несколько метров до тумовской машины он свернул к своему подъезду и скрылся за дверью.